3.10. К истокам человеческой души (творчество Валерия Мурзакова).

Валерий Николаевич Мурзаков (1940 г.р.) вошел в литературу в начале 70-х годов вместе с поколением прозаиков, которых в свое время окрестили «сорокалетними». Родился будущий писатель перед войной, в волжском городе Саратове, в семье служащих. Затем семья переехала в Омск. Судьба Валерия Мурзакова типична для русского интеллигента ХХ века. Мать еще студенткой была сослана на три года в Нарымский край как участница «контрреволюционной повстанческой группы» и лишь через несколько десятилетий она была реабилитирована за отсутствием состава преступления. Родителей Валерия Мурзакова в войну унесла чахотка, и мальчика взял на воспитание дед, Семенов Степан Трофимович. Наверняка, подростку пришлось немало вкусить от горчайших плодов одиночества, когда его ровесники были окружены родительской заботой. Но это не ожесточило Валерия Мурзакова, напротив, заставило быть милосердным к чужой беде, что в дальнейшем проявится и в его произведениях.
Валерий окончил школу, которая находилась на улицах Северных, а затем поступил в сельскохозяйственный институт и после его окончания получил специальность инженера-геодезиста. Приходи-лось ему проводить топографические съемки для геологов Сибири и Якутии, строить гидротехнические тоннели в Казахстане и на Тогто-гульской ГЭС в Киргизии. Немалый запас наблюдений и впечатлений дала работа тележурналиста. В 1975 году заочно окончил Литератур-ный институт им. Горького. Когда почувствовал серьезную тягу к писательству, вернулся в Омск. Руководил молодежным литературным объединением, был главным редактором Омского книжного издательства. Почти два десятка стоял во главе Омской писательской организацией.
Валерий Николаевич являлся заслуженным работником культуры России, членом редколлегии журнала «Сибирские огни», главным редактором альманаха «Иртыш», председателем Омского отделения детского фонда России. Он был одним из главных организаторов знаменитых в свое время литературных «Омских зим», которые стали масштабными событиями культурной жизни области. И все-таки более важной для писателя является его творческая биография.
В пестром и противоречивом поколении «сорокалетних» В.Мурзаков был ближе к тем писателям, которые отличались обостренным вниманием к повседневной, обыденной, близлежащей жизни, так сказать, к рядовой, но тем не менее самоценной человеческой личности.
Если по застарелой привычке нашей критики рассматривать со-временную литературу по узким меркам и как-то попытаться классифицировать прозу В.Мурзакова, то сразу же можно оказаться в затруднительном положении. Некоторые критики отмечают черты так называемой «производственной прозы». Неудивительно, что в центре большинства его произведений – проходчики, строители, шоферы, буровики, сельские и заводские рабочие. С другой стороны, можно отметить почти полное отсутствие так называемых узко-производственных конфликтов, которые являются в основном лишь фоном для выяснения конфликтов нравственно-психологических. Критик Э.Шик справедливо отмечал, что общественно-производственные и семейно-бытовые сферы в творчестве В.Мурзакова настолько взаимопроникают, что отделить одно от другого невозможно. Ранние произведения В.Мурзакова не лишены как известной доли автобиографизма, так и ощутимого производственного уклона. На первый взгляд, их можно отнести к разряду так называемой «производственной» прозы. Автор хорошо разбирается в современном производстве, героями многих произведений являются простые труженики: проходчики, буровики, заводские и сельскохозяйственные рабочие. Это такие рассказы, как «Проходчики», «Начальники». Следу-ет заметить, что в производственной сфере писатель выбирает свой собственный путь и неизменно ему следует. У В.Мурзакова нет традиционных для такого рода литературы сугубо рабочих коллизий, узко-специфических производственных страстей. Осваивая тему современного сибирского Севера, он стремится избегать как весьма распространенной таежной экзотики, так и туристической романтики. Избежал он и другой крайности – натужного трудового героизма, вызванного происшествиями и экстремальными ситуациями, или же изображения застарелого конфликта между «новаторами» и «консер-ваторами». Через изображение обыденного Мурзаков пытается рас-крыть характеры своих героев, показать их сильные и слабые стороны. С помощью ярких и емких штрихов и деталей автор создает запоминающиеся сцены, сильные и цельные характеры. Мы видим людей, влюбленных в свое дело, гордящихся своей профессией. Это и Зайцев, «проходчик всех забав», и его старший напарник Серегин – «профессор в бурении», который всю жизнь «клял распроклятую свою работу», а перед пенсией, «когда у него в доме было да и на сберкнижке порядочно, стал цепляться за эту работу».
И быт, и работа для мурзаковских героев это все, что зовется жизнью. С равной заинтересованностью рассказывает писатель и о работе, и о семейных отношениях своих героев, вникает в их социально-бытовые и нравственные проблемы. И это уже позиция. Пози-ция крепких реалистических корней, берущая начало в русской клас-сике. Кстати, на праздновании открытия памятника Достоевскому в Омске в 2001 году В.Мурзаков подчеркнул, что на него большое впечатление еще в юности оказали «Записки из Мертвого дома» Достоевского именно своим реализмом и вниманием к детали. Первым крупным произведением В.Мурзакова стала повесть «Семья» (впервые опубликована в журнале «Волга» за 1976 год), в которой автор поведал о трудном процессе создания молодой семьи. Здесь мы знакомимся с буровиком Михаилом Лиховатым и с его супругой Клавдией, на которой он женился скорее не по любви, а по спору, совершенно не задумываясь, что его ждет в дальнейшем. «Привезли как-то к нам на буровую трех девиц для трудоустройства. С одной из них он и познакомился, точнее сказать – взял под защиту от перепивших бригадников. Как человек, привыкший много делать с нерассуждающей бесшабашностью, он и в семейную свою жизнь бросился, как в ледяную прорубь, на спор, не задумываясь, что ждет его за этим ответственным шагом». «По-хорошему так не делается», - говорит секретарь поселкового совета, где был зарегистрирован брак Михаила и Клавдии. Но эти слова с полным основанием мог бы сказать и сам автор. Он-то прекрасно представляет своих отнюдь не идеальных героев. Под стать Лиховатому была и Клавдия, которая поначалу восприняла свое замужество как некую игру. «Но она же первая и поняла, что все гораздо серьезней, что это действительно начало их совместной жизни».
Новоиспеченную молодую семью в дальнейшем ждали серьезные испытания: бытовая неустроенность, трудная психологическая ломка. Дело доходит даже до разрыва. Но уже в поезде Михаил начинает осознавать, «что счастье не валится в руки готовеньким, что рождается и созревает оно в муках, но будет в итоге именно таким, каким сумеешь его создать сам». Он возвращается к жене и сыну, к ставшей давно родной бригаде – ко всему тому, к чему так долго и упорно стремился – к счастью и покою. В результате два разнородных начала соединяются в единое целое – в семью. Читатель вместе с автором прослеживает «тернистый» путь молодых людей друг к дру-гу.
Валерий Мурзаков тонкий, вдумчивый повествователь. Кажется, ничего конкретного не говорит он о прошлом Клавдии, о том, как жилось ей до приезда в поселок геологов и буровиков, до встречи с Лиховатым. Но впечатление такое, будто мы знаем об этом все. Знали, что многие разочарования постигали Клавдию, заставляли разувериться в своей доле, ожесточиться. Посмотрите, как реагирует она на странное предложение Михаила: сначала, естественно, смотрит на него «как на ненормального», а потом «глаза ее подернулись влажной пеленой, и Михаил вдруг испугался, что она заплачет». Или: «Значит, три дня гулять будем?» - тихо спрашивает Клавдия, так спрашивает, что веселый жених «готов был отказаться от своей затеи и просить … прощения». Но тут же Клавдия пересилила себя, вошла в обычный тон: «Ну что, жених, готов».
Для Лиховатого выдуманный брак – игра. Для Клавдии – отчаянная попытка устроить свою жизнь, прибиться к берегу: парень неплохой, может быть, все будет хорошо. Именно Клавдия, а не Михаил стала своеобразным архитектором семьи.
А в повести Мурзакова «Мы уже ходим, мама» (1976) перед на-ми другой тип героя. Он только начинает серьезно осмысливать свой жизненный путь, пытается создать свою шкалу жизненных и нравст-венных ценностей. Строится произведение В.Мурзакова как повесть в повести. Отдельные части книги настолько самостоятельны, что мог-ли бы восприниматься как законченный рассказ. В самом деле, исто-рия шофера Сергея Локтева могла бы составить отдельное произве-дение, как и повествование о жизни Старика. Объединяются эти по-вести не только тем, что действие происходит на якутском севере, но главным образом внутренним пафосом, который можно определить как формирование человека, обретение им высоких духовных прин-ципов Главный герой повести шофер, «ас северных трасс», Сергей Локтев. Все у него есть: и любимая работа, и большие заработки. Нет только прочной основы, за которую можно удержаться, и потому мо-тает его по всей матушке-Сибири как перекати-поле. От родитель-ских корней он давно оторвался, а своих не заимел. Все перепуталось в его жизни: мать умерла вдали от него, любимая девушка вышла за-муж, устав ждать от Сергея предложения. У Локтева было свое пони-мание жизни. Во-первых, считал он, «жить надо с головой, а пороть горячку по любому поводу – дело нехитрое», поэтому Локтев был «за перспективы – чтобы вся жизнь сквозь просматривалась». Во-вторых, жизнь «должна быть отлажена четко, как его «ЗИЛ». Ну и, в третьих, что касается личной жизни, «для себя Локтев решил твердо: пока не перебесится, пока останется в нем хоть капля сомнения, не соблаз-няться ни на какие пряники, не жениться». А сомнения у Локтева бы-ли, ибо в «любовь он не верил». Конечно, теоретически он допускал, что женщина может и полюбить, но, откровенно говоря, был уверен в обратном. С этих позиций он смотрит и на Ларису. Трудно назвать сыновним и его отношение к матери, которая о том только и знала о сыне, что он жив и здоров. Знала лишь по денежным переводам. Да и на работе его недолюбливали. Самое, казалось бы, время навесить на Локтева ярлык отрицательного героя. Доказательств, вроде бы, хвата-ет. Вот и Лариса, когда Локтев знакомит ее с письмами матери, выно-сит своему возлюбленному беспощадный, но в принципе справедли-вый приговор: «А ты предатель, Локтев, - сказала Лариса тихо, без вызова, даже с жалостью и горьким удивлением. Обостренный инстинкт беременной женщины, будущей матери … помог ей понять другую мать, почувствовать ее боль, ту неотвратимую беду, в пред-чувствии которой жила далекая, незнакомая ей женщина – мать Сер-гея».
Но автор с выводами не спешит. И на это у него есть свой резон. В характере Локтева уживаются плохое и хорошее. Осталась нетро-нутой в его душе какая-то сердцевина. Оказывается, что он способен и задуматься, и пожалеть. Да и с Ларисой его отношения не столь од-нозначные. На этом фоне автор и проверяет своего героя, который мучительно ищет выход. Писатель оставляет своего героя на перепу-тье. Как дальше сложиться жизнь Сергея – об этом мы можем только догадываться.
Обратимся еще к одному образу повести – образу Старика. У этого героя еще более сложная судьба, чем у Локтева. Все в жизни этого человека складывается неладно: голодное и безрадостное воен-ное детство, воровство от отчаяния, тюрьма … А потом скитания по Северу, постоянные загулы: «Раз в полугодие он ставил бражку, и три дня хлеб почему-то не пропекался, хотя старик делал то же самое и в другие дни». Словом, все шло к тому, что, пеняя на судьбу, старик все катит-ся и катится на дно жизни. И все же нигде мы не обнаруживаем сати-рических ноток в повествовании. Чаще – сострадательная улыбка, порой едва уловимая авторская досада
Повесть Валерия Мурзакова «Мы уже ходим, мама» вызвала большой читательский резонанс. Она стала лауреатом «Нашего со-временника» за лучшее прозаическое произведение 1979 года. Важ-ным это произведение было и в другом плане. Во-первых, писатель сумел сказать свое слово в споре, разгоревшемся в литературе 70-х годов относительно семейно-бытовых отношений. Во-вторых, автор по-своему подошел к проблеме счастья. Счастье в художественном мире В.Мурзакова – понятие сложное и неоднозначное. Оно связано с поисками смысла жизни, с нравственным самосовершенствованием, обретением себя как личности.
В свое время известный поэт, главный редактор «Нашего совре-менника» Сергей Викулов, предваряя публикацию В.Мурзакова в «Литературной газете« писал: «И было радостно за страницами по-вести нового для меня автора увидеть человека, обладающего нема-лым жизненным опытом, верящего в людей».
Читая последующие книги В.Мурзакова, еще больше убежда-ешься, что тема человеческого счастья стала действительно магист-ральной в творчестве писателя. Кроме того, в его произведениях ясно показана и бытовая сторона жизни простого человека. Как отмечал один из критиков: «Обыденность – вот то увеличительное стекло, с помощью которых Мурзаков рассматривает своих героев». Так, в рассказе «А им жить» главная героиня Шура Медведева – простая русская женщина, пережившая и тяготы военного быта, и работу на износ, и семейные хлопоты. Можем сказать, что судьба ее во многом типична для старшего поколения. Уходит Шура на пенсию и мечтает пожить одна, спокойно и тихо, в своем домике, который еще с покой-ным мужем приобрела. Но зять с дочерью должны вот-вот получить квартиру, а для того, чтобы им выделили трехкомнатную, они угова-ривают мать продать дом и переехать жить к ним. Шура оказывается на распутье: хотелось бы и дочке помочь, да и для себя пожить тоже хочется. Вот и весь сюжет. Однако основной конфликт много глубже событийной стороны произведения. Судьба Шуры Медведевой в мо-мент нашего с ней читательского знакомства находится на перекрест-ке сразу нескольких семейно-бытовых и нравственно-этических про-блем: здесь и проблема прочности молодых семей, и преемственность поколений, и бескорыстность родительской любви. Последнее, кста-ти, и составляет нравственный стержень рассказа, без чего трудно понять «нелогичность» поведения героини. Накануне, категорически решив не переезжать к дочери, уже на следующее утро она дает объ-явление: «Срочно продается дом из-за отъезда хозяев». Суть же и причина Шуриной непоследовательности точно выражена и объясне-на простой, но мудрой житейской формулой, заложенной в самом за-головке рассказа. Сложное чувство вызывает история жизни супругов Моховых из рассказа «Дуськино замужество». Писатель показал тот срез семей-ной жизни, когда между супругами нет уже ни любви, ни уважения. Жизнь полна абсолютного равнодушия, что отравляет жизнь как са-мих супругов, так и их детей.
Совсем по-иному тема человеческого счастья раскрыта в расска-зе «Ищи в себе». Это взволнованный и грустный рассказ о любви двух немолодых людей. Председатель рабочкома Зубакин и доярка из его совхоза Маша едут по профсоюзным путевкам за границу. В пути они проникаются взаимным чувством. Но ничего «такого» не происходит. Оба в полной мере осознают ответственность за свои по-ступки. За их плечами семейный груз, долгий безупречный труд на одном предприятии, хорошая репутация честных и порядочных лю-дей. Социально-бытовой контекст здесь густ и плотен. Благодаря сво-ему дару видеть за мелким гораздо большее, писатель создает запо-минающиеся человеческие образы. Но автор не акцентирует внима-ние на хозяйственных проблемах. Гораздо больше его интересует психология человеческих взаимоотношений.
Но, наверное, ни одно произведение В.Мурзакова не насыщено так драматическими судьбами и событиями, социальными и нравст-венными проблемами, как повесть «Голоса за стеной». Главные герои повести - заводской рабочий Степан и маляр Людмила. Сблизило их, немолодых уже людей, одиночество и жизненная неустроенность. Сюжетное действие завязывается с того момента, когда Людмила по-лучает телеграмму о смерти ее младшей сестры, с которой она не поддерживала контактов в течение многих лет. Вместе со своим лю-бимым она летит в далекий поселок на нефтяной Север. На месте выясняется, что сестра умерла не своей смертью, а была убита. Впро-чем, криминальная линия в повести не является единственной, а тем более главной. Писатель пытается показать безвинно осужденного человека, которого «бездушная Фемида» в лице циничного следова-теля и равнодушного судьи доводит до самоубийства. Перед Степа-ном и Людмилой встает вопрос: как быть с детьми убитой? Как заме-тил один из критиков: «На образах Людмилы и Степана В.Мурзаков показал целый пласт людей, корни которых глубже места в общежи-тии не прорастают».
К финалу повести «Голоса за стеной» Людмила начинает поти-хоньку обретать себя в новом качестве: в роли матери. Возможно, это начало другого долгого и трудного пути. Много вопросов возникает у читателей и при чтении рассказа «Баклажан». Это размышления о вечном и мнимом, о добре и зле, че-ловеке и обществе. Писатель напоминает нам известную истину, что красота спасет мир, но в рассказе нет ничего прекрасного. Именно это противоречие болью отзывается в сердце чуткого читателя. Это рассказ о человеке, о человеческой судьбе… Пускай загубленной, но загубленной именно обществом. Типичность ситуации подчеркивает-ся отсутствием у Баклажана, как его называют все окружающие, име-ни, вернее настоящее имя героя никого не интересует… И ведь это страшно, когда люди, работающие вместе годами, не интересуются друг другом, заняты лишь своими заботами. Всем своим творчеством В.Мурзаков успешно доказывает, что художник-гуманист и тонкий исследователь в нем неотделим от болеющего за судьбы общества гражданина.
В постоянном своем интересе к человеческой личности В.Мурзаков не избирателен. Для него не имеет значения ни профес-сия, ни социальное положение, ни общественные заслуги тех, о ком он пишет. Вспомним, например, рассказ «Здравствуй, Тоня!». Содер-жание рассказа вкратце можно свести к следующему. В одну из спе-циализированных лечебниц попадает больной с диагнозом «алко-гольный психоз и проникающая черепно-мозговая травма». На фоне этой болезни у него наблюдается нарушение памяти. Он не помнит своего имени, не помнит прошлого, которое в его сознание представ-лено какими-то обрывками воспоминаний… Из больницы герой пи-шет письма некоей Тоне, которая, как он считает, является его женой. В этих письмах он пытается вспомнить, кто же он есть на самом деле, что привело его в больницу. Однако, несмотря на лечение, улучшение все же не наступает. В конце концов, он сбегает из клиники. Как все-гда у В.Мурзакова основное содержание не во внешней фабуле, а в тех глубоких социально-нравственных, психологических проблемах, которые поднимает писатель. Автор обращается к весьма щепетиль-ной теме, раскрывая образы пациентов психиатрической лечебницы. Больные, изломанные судьбы по-своему дороги писателю. Рассказ продиктован сочувствием к человеку, к его душевным страданиям. Не случайно слова «память», «душа» являются ключевыми в расска-зе. Обретение героем памяти, шире – поиски им смысла жизни – рас-сматриваются автором в широком социально-этическом плане, что придает всему рассказу необходимую глубину.
Кульминационной является сцена, где описывается сон героя. Ему снится, будто они с женой идут вдоль длинного зеленого забора, разговаривают, но жена его почему-то не слышит. После этого сна в душе героя что-то надломилось, все чаще он испытывает приступы тоски и одиночества. Герой является на отчаянный шаг – побег из больницы. Это своеобразный бунт, попытка сохранить живыми душу и память.
Есть у В.Мурзакова произведения, стоящие несколько обособ-ленно от магистральной темы его творчества – это рассказы о детст-ве. В основном эти произведения посвящены военному и послевоен-ному периоду жизни писателя, из которого выросли его герои да и сам автор. Это «Улица детства», «Голубятники», «Без хозяина и дру-гие. Все эти новеллы полны колоритных и точных примет времени, горьковатого юмора, тонкого лиризма и грусти по трудным, но бес-конечно дорогим годам. В рассказах встречаются и самобытные за-поминающиеся характеры, придающие небольшим по объему произ-ведениям художественную значимость. Автор пытается увидеть в своем детстве то ценное и необходимое, что наверняка пригодилось бы и современным юношам и девушкам. В. Мурзаков не идеализи-рует детство своего поколения. В публицистической статье «Нужны ли привилегии нашим детям» Мурзаков пишет: «Между нами и то-гдашней жизнью со всеми ее противоречиями и драматизмом не было никакого зазора, никакого предохранения, никакой соломки, мы вос-принимали ее во всем многообразии без толкователей и посредников … Бесхозная по нынешним понятиям ребятня, воспитанная часто без отцов, без жесткой родительской опеки, воспитанная чуть ли не в полном смысле улицей… в подавляющем большинстве выросла в нормальных советских людей». Размышляя о причинах, писатель приходит к неутешительному выводу, что мы, сориентировав все на-ше воспитание «прежде всего на послушание», заорганизовали и за-комплексовали жизнь своих детей, лишили их необходимой свободы, отсюда – непонимание, конфликты «отцов и детей», социальная пас-сивность и инфантильность. Писатель в какой-то степени горд своим поколением, но эта гордость не мешает ему объективно восприни-мать нынешнюю ситуацию: «Хотим мы или не хотим – иные правила, иные люди, иные дети, потому что они в других социальных обста-новках живут». Автор статьи еще раз напоминает занятым собой и своими проблемами взрослым, что «ребенок – хоть и маленькая, но Вселенная, и он хочет, чтобы с ним разговаривали на равных». Шестьдесят лет жизни и три десятка лет литературной деятель-ности за плечами омского прозаика Валерия Мурзакова, не избало-ванного ни лаврами, ни розами официального признания. Не так уж много им за это время написано. Но все, что увидело свет, художест-венное добротно, интересно, талантливо. В.Мурзаков всегда верен своему главному эстетическому принципу: за частным и обыденным он видит общечеловеческое. Он не пытается научить читателей жить, а просто изображает жизнь во всех ее проявлениях, такой, какая она есть.
Отдельной страницей творчества В.Мурзакова стала его пьеса «Где живет домовой», написанная в 1984 году и опубликованная в журнале «Сибирские огни». Пьеса была поставлена в 10 театрах страны, в том числе на Украине, в Башкирии, Вологде, Владивостоке и пр. О спектакле написано множество рецензий, в том числе в жур-налах «Театр», «Театральная жизнь». В пьесе остро звучит проблема сиротства, нравственного уровня отношений отцов и детей.
Даже беглый обзор творчества Валерия Мурзакова позволяет говорить о многообразии таланта писателя. Совсем недавно писатель поделился своими творческими планами: «Давно мечтаю засесть на-писать о судьбе многодетной матери. Не важно, что сейчас читают, главное, что меня волнует». То, что волнует автора, думается, не ос-тавит равнодушной и читательскую аудиторию. Кстати, совсем не-давно в журнале «Сибирские огни» (2002, № 2) опубликован очерк В.Мурзакова «Сон», который он посвятил своей матери.


назад