1.11. «Вновь старый Омск нам кажется знакомым, Как старый друг, оставленный в степях». Павел Васильев

Омская страница – одна из лучших в жизни и творчестве замечательного русского поэта Павла Николаевича Васильева (1910-1937).
Истинный поэт – всегда является создателем неповторимой и своеобразной поэтической системы. Иными словами, большой поэт имеет дело с вечными вопросами, мимо которых мы часто проходим в повседневной суете, заменяя их уже готовыми ответами. Величие любого поэта проясняется мерой важности для современников и потомков того разговора, который был затеян им и который продолжается и после его смерти. 20-30-е годы ХХ столетия – это время победных маршей, всеобщий курс на коллективизацию и индустриализацию всей страны. И в это катастрофическое переломное время П.Васильев был одним из немногих, кто противопоставил идее разобщенности людей идею нравственного единства. В поэзии Васильева можно увидеть стремление поэта сопоставить жизнь человека с вечными нравственными ценностями и понятиями. Только так можно было вернуться к незамутненному представлению о человеке и мире, обрести чувство гармонии с прошлым и будущим.

… Вот почему я в мире этом
Без памяти люблю людей!
Вот почему в рассветах алых
Я чтил учителей твоих
И смело в губы целовал их,
Не замечая злобы их…

Я призываю вас – пора нам,
Пора, я повторяю, нам
Считать успехи не по ранам –
По веснам, небу и цветам.

Павел Васильев никогда не был простым бытописателем эпохи. Перед нами поэт обостренной нравственной реакции на самые разнообразные жизненные коллизии, нашедшие отражение в его стихах и поэмах.
В мире неустойчивости, катастрофических перемен любовь к родной земле, дому, природе и людям давало П.Васильеву силу. Не безлично-абстрактное поклонение новому, а ощущение целостности природно-космического мира – вот что является характерной чертой его поэзии. Вспомним роман Достоевского «Братья Карамазовы», когда Иван говорит: «Пусть я не верю в порядок вещей, но дороги мне клейкие, распускающиеся весной листочки, дорого голубое небо…». Вроде бы, какая мелочь, эти «клейкие листочки», но из этих атомов и состоит душа. В поэме «Автобиографические главы» Васильев скажет:

Так вот где начиналась жизнь моя!
Здесь канареечные половицы
Поют легонько, рыщет свет лампад,
В углах подвешен. Книга «Жития
Святых», псалмы. И пологи из ситца.
Так вот где жил я двадцать лет назад!

Вот так, лишь только выйдешь на крыльцо,
Спокойный ветер хлынет от завозен, -
Тяжелый запах сбруи и пшениц…
О, весен шум и осени винцо!..

Вот почему нам так дорог каждый поэтический и биографический штрих в творчестве Павла Васильева. А наш город многое дает для понимания Васильева.
В 1925 году, окончив в Павлодаре школу второй ступени, Павел убегает из дома, садится на пароход, шедший в сторону Омска. Но Васильев в Омске не задерживается, отправляется во Владивосток. Он много путешествует, работает где приходилось и кем приходилось.
Через Новосибирск Васильев возвращается в исходный пункт своего «кругосветного путешествия» - Омск, где к 1928 году обосновались его родители. Вернулся Павел повзрослевшим, возмужавшим и бесконечно уверенным в своем призвании. Семья Васильевых жила тогда недалеко от тогдашней северной окраины города – на улице Пятой Армии. Мать и братья не сводили глаз с Павла. Отец встретил с обычной суровостью, но чувствовалось, что в душе он гордится сыном. Когда молодой поэт читал стихи, Николай Корнилович никаких восторгов не выражал, но и не уходил, пока чтение не кончится. Особенно часто просил Павла читать «Бухту».
В Омске Васильев часто встречался с молодыми литераторами – Иваном Шуховым, с которым был знаком раньше, и длинным молодым парнем по фамилии Семенов, избравшим модно-экзотический псевдоним Алдан. Алдан был королем репортеров, но пописывал стихи.
Павел бродил с друзьями по городу от Северных до Линий, увлеченно рыбачил на Иртыше и страшно много работал – почти каждую ночь напролет.
Первое «омское» стихотворение поэта «Незаметным подкрался вечер…» было опубликовано в газете «Рабочий путь» 29 мая 1927 года.

Незаметным подкрался вечер,
Словно кошка к добыче,
Темных кварталов плечи
В мутном сумраке вычертил.

Бухта дрожит неясно.
Шуршат, разбиваясь, всплёски.
На западе темно-красной
Протянулся закат полоской.

А там, где сырого тумана
Еще не задернуты шторы,
К шумящему океану
Уплывают синие горы.

Кустами яблонь весенних
Паруса раздувает ветер.
Длинные шаткие тени
Лампами в небо метят.

В следующем году в «Рабочем пути» были опубликованы такие стихи поэта, как «Песня об убитом», «Вступление к поэме «Шаманья пляска». Помимо газеты Павел посылал свои стихи и в журнал «Сибирские огни». Н.Анов вспоминал о первой встрече П.Васильева с сотрудниками журнала: «Он читал стихи. Читал великолепно. Стихи были сочные, самобытные, властность и убежденность в своей правоте поражали в них». В Омске поэт в основном заканчивает поэму «Прииртышье» (впоследствии названную «Песня о гибели казачьего войска»). Отрывки из этой поэмы он читал на одном из вечеров ОмАПП. В заметке об этом литературном вечере в газете «Рабочий путь» от 20 мая 1928 года говорилось: «Стихи Васильева чрезвычайно экспрессивные, остросюжетные и мелодичные в мастерском чтении автора оставили у слушателей прекрасное впечатление. Совершенно исключительный успех имела поэма «Прииртышье» о приртышском казачестве, написанная в форме «казачьих запевок». Это не было преувеличением. Отрывки из поэмы вскоре были опубликованы в «Сибирских огнях» под названием «Прииртышские станицы».
До сих пор «Песня о гибели казачьего войска» остается потрясающим по силе воздействия документом, воспринимается не только как предельное выражение авторского самосознания, но и как трагическая общая правда. Обращаясь в поэме, казалось бы, к социальной теме, П.Васильев пытается истолковать ее в свете Божьей правды. Именно высшая правда вмешивается в дела людей. Позднее Вячеслав Завалишин верно писал: «Сознательно или интуитивно Павел Васильев написал поэму о самоистреблении обоих станов. Таким самоистреблением братьев по крови и представляется Павлу Васильеву гражданская война».

Кончились, кончились вьюжные дни.
Кто над рекой зажигает огни?
В плещущем лиственном неводе сад.
Тихо. И слышно, как гуси летят,
Слышно веселую поступь весны.
Чьи тут теперь подрастают сыны?
Чья поднимается твердая стать?
Им ли страною теперь володать,
Им ли теперь на ветру молодом
Песней гореть и идти напролом?

Не случайно этот отрывок заканчивается вопросом. Видимо, поэт чувствовал нечто большее, нежели политическое противостояние двух враждующих классов.
Тем более неожиданным может показаться появление в омской газете уже после отъезда поэта в Москву хлесткого и развязного фельетона, где Павел Васильев назывался «примазавшимся к советской литературе», а творчество его характеризовалось как «помесь бездари с кулацко-богемной идеологией». Но дело в том, что омские журналисты только следовали по пути, проложенному их новосибирскими коллегами из журнала «Настоящее». Там в 1929 году был напечатан не фельетон, а собраны компроматы на Васильева. В них из частных писем извлекались пикантные детали («Я такой, брат, выкинул трюк – жуть зеленая. Взял мраморный умывальник и выкинул его в окно»). Конечно, о том, что Васильев не отличался примерным поведением знали не только в Омске, но и во Владивостоке, Новосибирске.
С одной стороны – потрясающе яркий талант, заставляющий вспомнить великих русских поэтов, громадная трудоспособность. С другой – озорник, богемствующий герой звонких скандалов.
Его таскают за дебоши в милицейские участки (в том числе и в Омске), а он продолжает озорничать, надеясь привлечь к себе внимание. Шлейф проработок потянулся за Васильевым из Сибири в Москву, куда он приехал осенью 1929 года.
В Омске к Павлу Васильеву пришла первая большая любовь в лице Галины Анучиной. Ей он посвятил одно из лучших лирических стихотворений:

Так мы идем с тобой и балагурим.
Любимая! Легка твоя рука!
С покатых крыш церквей, казарм и тюрем
Слетают голуби и облака.
Они теперь шумят над каждым домом,
И воздух весь черемухой пропах.
Вновь старый Омск нам кажется знакомым,
Как старый друг, оставленный в степях…

Познакомила их старшая сестра Галины – Евгения Анучина. Дочь поэта, Наталья Павловна Васильева, приводит такой факт: «Как-то Женя приехала в Омск к сестрам (их было три сестры – Люба, Женя и Галя). Случайно встретила Павла Васильева, гостившего у родителей, и привела его с собой. Завладев разговором, поэт вел беседу со старшей Любой. Внезапно вошла Галя, и он потерял дар речи. Но только на мгновение. Тут же опомнился и сочинил:

Ах, Галина ты, Галина,
Не девчонка, а малина,
Малинка-смородинка,
Над губою родинка.

Как вспоминала потом Галина Николаевна: «Я полюбила его сразу. Он был красив и писал прекрасные стихи». В августе 1933 года Галина Анучина вместе с маленькой дочерью Натальей приехала к мужу в Москву. Сразу же начались бытовые трудности: жить молодой семье было негде, нечем было кормить ребенка. На несколько дней молодых Васильевых приютила Елена Усиевич. А потом Павел проводил жену в Омск. Наверное, он знал, что они расстаются навсегда. Не об этом ли следующее стихотворение:

Не добраться к тебе! На чужом берегу
Я останусь один, чтобы песня окрепла,
Все равно в этом гиблом, пропащем снегу
Я тебя дорисую хоть дымом, хоть пеплом.

Ради того, чтобы «песня окрепла», чтобы стать первым поэтом России, Павел Васильев остается в Москве. Росла его слава, приходило признание, новая любовь, но образ Галины вновь и вновь возникает в его стихах. В 1934 году в газете «Известия» было напечатано стихотворение «Иртыш». Последние строки, без сомнения, посвящены Галине Анучиной:

Я б с милой тоже повстречаться рад –
Вновь распознать, забытые в разлуке,
Из-под ресниц позолоченный взгляд,
Ее волос могучий перекат
И зноем зацелованные руки.
Чтоб про других шепнула: «Не вини…»
Чтоб губ от губ моих не отрывала,
Чтоб свадебные горькие огни
Ночь на баржах печально зажигала.

Чтобы Иртыш, меж рек иных скиталец,
Смыл тяжкий груз накопленной вины,
Чтоб вместо слез на лицах оставались
Лишь яростные брызги от волны!

Кто же она такая – первая любовь Павла Васильева? Родилась Галина Николаевна Анучина в Омске в 1911 году в семье служащего. В 1928 году окончила среднюю школу и поступила Омский художественно-промышленный техникум, переименованный вскоре в строительный техникум. В 1930 году она вышла замуж за Павла Васильева. До 1935 года она жила в Омске, а затем переехала с дочерью в Новосибирск и до пенсии Галина Николаевна работала в деревообделочном цехе. Умерла она в возрасте 57 лет. Но навсегда она осталась в стихах Павла Васильева.
Дочь Павла Васильева и Галины Анучиной Наталья Павловна окончила МАИ. Ей посчастливилось встречаться в Переделкино с Варламом Шаламовым, Борисом Пастернаком, которые высоко ценили талант Павла Васильева. После окончания института Наталья Павловна уехала по распределению в Рязань, работала до пенсии преподавателем. Сейчас все свободное время она посвящает пропаганде творчества отца. В 2001 году в Рязани вышел сборник стихотворений и поэм П.Васильева «Подымайся, песня, над судьбой», составленный дочерью поэта.
В Омске Павел Васильев познакомился с поэтом Евгением Забелиным. Вместе они бывали на квартире Антона Сорокина, в доме Евлампия Минина, на квартире у начинающей поэтессы Зинаиды Корнеевой. Был Павел и на квартире Петра Драверта, который высоко отозвался о творчестве поэта.
В 1930 году отец поэта, Николай Корнилович Васильев, переехал с семьей с улицы Пятой Армии на улицу Мало-Ивановскую (ныне улица Доронина). С 1934 по 1935 годы семья Васильевых жила на 4-й Северной, а с 1935 по 1942 годы Васильевы проживали на улице Ленина. Во всех этих квартирах гостил у родителей Павел Васильев, который приезжал в Омск и летом 1931 года, и в декабре 1932, а последний раз он был в нашем городе в 1936 году.
Многое поэт сумел сказать за свою короткую жизнь, но многое нам придется еще расшифровывать, ибо поэзия Васильева – это целый материк. Нам еще предстоит осмыслить духовный путь поэта, ведущий к осмыслению русской жизни и русской души.


назад